- Кратко о фильме: Страна теней / Shadowlands / 1993
В оригинале: Shadowlands
Режиссёр: Ричард Аттенборо
Сценарий: Уильям Николсон
Продюсер: Ричард Аттенборо, Брайан Истмэн
Оператор: Роджер Пратт
Композитор: Джордж Фентон
В ролях: Энтони Хопкинс, Дебра Уингер, Эдвард Хардуик, Джон Вуд, Джозеф Мадзелло, Майкл Денисон, Питер Ферт, Мэттью Де Ламиэр, Джулиан Ферт, Эндрю Хоукинс, Пэт Кин, Родди Мод-Роксби, Джулиан Феллоуз
Опыт – суровый учитель…
(Из фильма)
(Из фильма)
Я не мог поверить своей удаче. Это надо же, фильм про моего любимого писателя Клайва С. Льюиса (автора «Хроник Нарнии», повестей для взрослых и весьма серьезных философских трактатов), о самом интригующем и своеобразном периоде его жизни, снятый одним из лучших режиссеров Британии Ричардом Аттенборо («Ганди», «Кордебалет»), а в главной роли – мой любимый актер Энтони Хопкинс. Эйфория была несколько омрачена весьма посредственным переводом, но выручил оригинальный саундтрек. Чем и советую по возможности воспользоваться.
Однако, не обманитесь. Перед нами отнюдь не байопик, а скорее серьезное раздумье над одной из самых жизненных тем для каждого без исключения – проблемой страдания. Думаю, именно это, а вовсе не подробности биографии знаменитого соотечественника, заинтересовало 70-летнего патриарха английского кино (за заслуги перед отечеством королева жаловала Ричарду Аттенборо титул пэра) в известной пьесе Уильяма Николсона, который, кстати, написал и сценарий к фильму.
Итак, основным лейтмотивом и пьесы и фильма является человеческое страдание. Почему мы страдаем? В чем смысл такого устройства мира, где люди обречены переживать боль независимо от того, где, когда и как они живут? И куда при этом смотрит Бог, если Он действительно всемогущ и действительно любит каждого из нас, как об этом написано в Библии? Проблема сия зело велика есть, и потому уже не одно тысячелетие вокруг нее не утихают споры теологов.
Льюис тоже об этом много писал о любви и страдании. Одна из его книг так и называется «Боль», отрывки из нее мы и слышим в фильме во время публичных выступлений писателя:
«Мы привыкли думать, что наши детские игрушки принесут нам все мыслимое счастье, а наши ясли – это весь мир. Но что-то должно нас уводить из этих яслей в мир других. И это что-то – страдание.…Хочет ли Бог, чтобы мы страдали? Что, если ответ на этот вопрос «да»? В общем неправильно считать, будто Бог хочет, чтобы мы во что бы то ни стало были довольны жизнью. Я думаю, скорее Он хочет, чтобы мы были способны любить и быть любимыми. Он хочет, чтобы мы возрастали.Задумайтесь: по Своей великой любви к нам Он приготовил нам дар страдания. Боль – это Божий мегафон, чтобы достучаться до оглохшего мира. Мы похожи на глыбы камня, из которых Скульптор высекает формы людей. Удары Его резца могут быть очень болезненными, но в конце концов именно они делают творение совершенным…»
Книга, мне кажется, просто гениальная. Не в том смысле, что она несет некое особое, ранее недоступное простым смертным, откровение. Нет, она, как и другая его книга «Любовь», предлагает живым и ясным языком результат тонкого интеллектуального осмысления и исследования проблемы. (Честно говоря, кроме как у Льюиса, я нигде не видел, чтобы эти непростые вопросы излагались так легко, связно, логично и образно)
Но в том-то и дело, что лишь интеллектуального. При всей гениальности, рассуждения старого холостяка, ведущего тихую и размеренную жизнь университетского преподавателя, о страсти, семейных отношениях и страдании, звучат несколько однобоко. (Женщины тут со мной полностью согласятся.) Да Льюис и сам это прекрасно понимал, много раз делая соответствующие оговорки в своих книгах. И Бог, богатый мудростью и талантом делать нестандартные ходы, решил восполнить эту брешь. Он приготовил Льюису сюрприз.
Неожиданно в уютный и замкнутый мир оксфордского профессора литературы врывается женщина (Дебра Уингер) из совершенно другого мира. «Еврейка, коммунистка, христианка, американка», – так ехидно характеризует ее брат писателя Уорни (Эдвард Хардуик). И, вопреки всем законам физики и здравого смысла, сердце писателя оказывается навек в плену у этой энергичной, живой и ироничной женщины. Завязывается искренняя дружба, которая довольно быстро перерастает в любовь – трогательную, старомодную, нежную и пылкую.
Мир оксфордского профессора трещит по всем швам под напором этого большого чувства, друзья и коллеги не устают дивиться происходящим с ним переменам. А он… словно обретя крылья за спиной, в тихом восторге археолога, наткнувшегося посреди пустыни на несметные богатства исчезнувших царств, наблюдает в себе все то, о чем ранее только писал и думал…
Но счастье было недолгим, и великая любовь обернулось великой утратой. Жизнь писателя снова испытывает потрясения, только теперь со знаком «минус». Чем выше взлет, тем страшнее оказывается падение. Льюис оказывается перед лицом страдания, о смысле которого так хорошо писал, но теперь все это касается его самого, а потому многое видится в совершенно новом свете. Доведенный до отчаяния душевной болью, снедаемый самой большой обидой, которую может иметь человек – обидой на Бога, – он вплотную подходит к черте, за которой лежит отказ от своих убеждений, переоценка ценностей и кризис веры. 
Характерный диалог этого периода с ректором Модлин-колледжа, где преподавал «Джек» Льюис:
Характерный диалог этого периода с ректором Модлин-колледжа, где преподавал «Джек» Льюис:
«Льюис: Только не говори мне больше, что все, что ни происходит – к лучшему.Ректор: Один лишь Бог знает, почему такие вещи должны случаться.Л.: Бог-то знает, но есть ли Ему до этого дело?Р.: Конечно! Мы здесь видим так мало…Мы – не Создатель.Л.: Да. Мы – творения. Эдакие крысы в космической лаборатории… Я не сомневаюсь, что эксперимент делается для нашего блага, что не мешает Ему быть вивисектором.Р.: Джек, но…Л.: Нет!!! Никаких «но»!! Это ужасная кровавая месса, вот что это такое!»
Но, пройдя через испытания своих убеждений и веры, Льюис прошел их с честью. И вышел из них, обновленный, совсем на другом уровне воспринимая все то, о чем раньше писал. Бог, как всегда, добился своей цели: брешь оказалась заполнена. Теория восполнилась практикой. В конце фильма звучит монолог:
«Почему существует любовь, если потеря так болезненна? У меня больше нет ответов. Их имеет сама жизнь. Дважды в моей жизни мне был дан шанс. Когда я был мальчиком, и теперь, когда я стал мужчиной. Мальчик выбрал комфорт и безопасность, мужчина выбирает страдание. Нынешняя боль – это часть прошлого счастья. Таковы условия игры.»
Хороший урок и всем нам. Счастье может существовать только в мире, где есть боль. Если вы проходите долиной смертной тени и ваша жизнь сегодня наполнена болью потерь, помните: житейский комфорт и безопасность – выбор младенцев. Зрелость, которая знает разницу между счастьем и удовольствием, выбирает страдание.
Оценка гостей:
